Комплекс климакса
Сайт Сибирского отделения РАН COPAH.info 3 марта 2014 г.
В старые и еще добрые для нашей многострадальной науки времена, проглядывая труды очередного заседания Териологического общества (добровольная общественная организация, которая объединяет ученых, работающих над изучением млекопитающих), натолкнулся на тезисы стендового сообщения коллеги из Сызрани, в котором была фраза нечеловеческой научной силы, навсегда врезавшаяся в память — "Стациями переживания красной полевки служит демутация комплекса климакса в евтрофной гидросерии". Коллеги из питерского Зоологического института РАН и Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН признались, что понимают, примерно, о чем идет речь, но сами облечь мысли в столь совершенную форму не способны.
Именно эту замечательную фразу я сразу вспомнил, прочитав перечень приоритетных научных задач, сформулированный и на днях утвержденный нашим родным Правительством, отеческую заботу которого о российской науке мы все плотно ощутили филейными и другими частями организма в июле прошлого года. В перечне: нано- и биоподобные биологические материалы (!?), проблемно-ориентированные вычислительные среды и когнитивные функции, мультиплексные платформы и 3D-культивирование, прорывные технологии и астрономический сегмент национальной системы при экстремальных параметрах. Красиво, ничего не скажешь. Мы опять в восхищении, но фраера мы битые и прекрасно поняли намек, что денег российской науке снова не дадут, а финансирование получат лишь лихие ребята из нано-сколоковского кластера, курчатовской (имеется в виду технологическая платформа "Биоэнергетика" — прим. ред) и прочих платформ, всё «это» и сформулировавшие. Слышится отчетливый визг пил на очередном бюджетном лесоповале.
Так уж сложилось, что я был участником первой попытки использования грантовой системы финансирования ещё в СССР, когда в 1988 г. параллельно американской была организована отечественная программа "Геном человека", где основной целью был прорыв в молекулярной биологии. Американцы её достигли, мы — нет. Но у нас есть оправдание: ни секунды на просторах США не резвились эффективные менеджеры из ОПГ "Гайдар и его команда". В 1992 г. российская программа уже умерла, хотя формально существовала ещё целое десятилетие, а большинство ее участников именно в Америке и оказалась. Но начиналось всё правильно. Александр Александрович Баев, могучий человек, за плечами которого было 17 лет лагерей и ссылок, умел разговаривать на простом русском языке, доступном даже членам Политбюро. Он объяснил М.С. Горбачеву и прочим, почему программа "Геном человека" важна, даже жизненно необходима, для страны. Деньги дали. И немалые. Спросили всех, кто хочет, что может, в деталях обсудили стратегию, объединились в команды и вперед. Американцы в тот момент относились к нам вполне серьезно, даже организовали совместный Советско-американский конгресс в 1992 г., но на этом всё и кончилось. Увы. Но, тем не менее, у меня навсегда осталось в памяти, что и в России нормальные люди на нормальном научном языке могут объявить и нормально организовывать нормальные научные программы. Без платформ и кластеров.
А сейчас? Все мы ждали с маленькой надеждой, но большими опасениями начала деятельности Российского научного фонда. Дождались. Объявлен конкурс на первые 700 грантов под любую сколько-нибудь научную тематику. Деньги на одно исследование, по нашим меркам, вполне приличные: до 5 миллионов рублей. Требований два: нужно иметь хороший научный задел по теме, отраженный в приличных публикациях, но при этом необходимо, чтобы работа НИКОГДА не поддерживалась ранее бюджетом либо другими грантами. Получается: ученый, тайно от своей научной организации, ночью (так как днем он работает за зарплату в своем институте), наверное, в личном сарае производит научную продукцию мирового уровня. Вы себе это представляете? Я — нет. Почти очевидны желание заставить ученых России лгать и попытка криминализовать ещё недавно относительно честную сферу деятельности, сделать её с откатами чиновникам под угрозой отнять уже потраченные средства. Пишут, что у РНФ есть много денег и много-много других не менее замечательных затей. Не только научных: например, "лишняя" часть финансов уже вкладывается под процент в различные ненаучные проекты.
Недавно я писал, что сильно опасаюсь за судьбу программы МКБ Г.П. Георгиева по молекулярной и клеточной биологии. Накаркал. Программа, как и другие аналогичные в РАН, исчезла, растворилась. Они вроде бы есть, но к каким рукам «прилип шарик», то есть деньги на гранты, — РАН, МОН или ФАНО — неизвестно. Шарик есть, шарика нет, кручу, верчу. А обещали ничего в финансировании не трогать хотя бы до конца этого года, наперсточники.
Так что, никакой демутации в направлении комплекса климакса в нашем сообществе точно не наблюдается, и наша гидросерия становится все менее и менее евтрофной, с выделением всё более и более запашистого болотного газа. И выход один — неизбежная смена "стации переживания", особенно молодыми членами сообщества. Часть из них на Урале, Дальнем Востоке и в Сибири недавно встречались с нашим нынешним главным начальником, впечатление одно: "глаза у него добрые-добрые", "а мог бы и бритвой полоснуть". Хотя неизбежность последнего и подразумевается.
Александр Графодатский